На рубеже XIX – XX веков в правительственных сферах обсуждались различные планы войсковой организации енисейского казачества. В свете усиления внешнеполитической активности России в Центральной и Восточной Азии, роль и значение его возрастали. Численный состав енисейского казачества был значительно пополнен (до 1 тыс. душ мужского пола) за счёт крестьян и крестьян из казаков. После чего численность казачьего населения Енисейской губернии превысила 6 тыс. человек. Недостаток земель предполагалось восполнить посредством выделения земли в Урянхайском крае. Но до начала Мировой войны положение оставалось в прежнем виде.
На Великую войну казаки-енисейцы не выставили собственной воинской части. Енисейские казаки были оставлены правительством в местах постоянной дислокации. В годы войны Енисейский казачий дивизион входил в состав местных войск Енисейской губернии, состоя в ведении Военного министерства по Главному Управлению Казачьих войск. Многие казаки-енисейцы стремились на действующий фронт. Но все их ходатайства по этому поводу в Петербург отклонялись. Тогда казаки стали уезжать самовольно. Одиночкой и малыми группами они пробирались на фронт и воевали там в составе различных казачьих частей. Когда утечка казаков стала уже заметна, правительство вновь обратилось к этому вопросу, - и, наконец, в начале 1916 года военный министр предоставил официальное разрешение казакам – добровольцам отправиться на фронт. В марте 1916 была составлена группа добровольцев: 120 казаков-енисейцев и 90 иркутян, которых зачислили в состав Уссурийской казачьей дивизии. В рядах 1-го Уссурийского полка они доблестно сражались с австро-германцами в Карпатах. Многие добровольцы-енисейцы полегли в тех тяжёлых боях. Сотник Юшков вспоминал: «При отъезде из Войска, думалось нам, что войну мы захватим к концу, но, оказывается до сыта навоевались и около сотни наших казаков легли костьми в Карпатах; на родину вернулось мало…»
Когда в России закружила революционная круговерть, енисейские добровольцы оказались людьми консервативными и неподатливыми разлагающей армию большевицкой пропаганде. Не избежали её влияния и казаки, развал сильно затронул Уссурийскую дивизию. В условиях прогрессирующей анархии енисейцы тем более старались держаться вместе. Казаки-енисейцы подали просьбу командиру полка о выделении их в отдельную часть. Командование пошло навстречу казакам. По согласованию со штабом корпуса, было решено сформировать отдельную енисейскую сотню. Как элемент надёжный, не захваченный революционной пропагандой, сотня получила назначение в качестве сотни конвоя командира корпуса, генерала П. Краснова. Энтузиазм казаков и личное участие генерала Краснова в короткий срок превратили сотню в отличную воинскую часть. А.Н. Тялшинский, адъютант командира Уссурийского полка, офицер Енисейской конвойной сотни, впоследствии избранный енисейскими казаками своим атаманом, вспоминает: «Окружающая революционная разнузданность, упадок дисциплины в войсках, митинги и ошалелые призывы ниспровергнуть решительно всё, что было при царском строе, пропаганда большевистских агитаторов, - ничто не воспринималось енисейцами. И не только не воспринималось, но заставляло сильнее сплотиться, с целью усиления охраны командира и штаба корпуса.
Трезвые, неподкупные, вполне дисциплинированные, они высоко и честно держали звание казака. Такими, именно, енисейцы и остались в памяти ген. Краснова».

Борьба казаков-енисейцев с большевиками началась за тысячи вёрст от родных станиц. Несмотря на малочисленность енисейцев, они сыграли видную роль в известном походе Краснова на Петроград. Можно вспомнить несколько эпизодов этого похода. В Острове большевицки настроенные солдаты и умывшее руки станционное начальство саботировали отправку эшелона Краснова. Вывел из затруднения командир Енисейской сотни есаул Коршунов, служивший когда-то помощником машиниста. Он занял со своими казаками паровоз и повёл состав. Эшелон на полных парах проскочил станцию Псков, где волновалась огромная возбуждённая толпа солдат, и проследовал к столице.
Когда отряд Краснова подходил к Гатчине, на вокзале города выгрузились посланные большевиками из Петрограда рота солдат-измайловцев и команда матросов. После того как построенная на перроне рота была по приказу Краснова взята на прицел орудий, восемь енисейцев со своим есаулом бегом бросились к ней и, после короткого разговора, разоружили, отобрав 350 винтовок и 8 пулемётов.
Нейтрализовав гарнизон Гатчины, генерал Краснов двинулся дальше. На подходе к Царскому Селу дорогу преградили цепи стрелков. Солдаты открыли огонь и поначалу стойко держались под предупредительными разрывами шрапнели. Подвигаться вперёд малыми силами, бывшими в распоряжении Краснова, было рискованно. Выручили енисейцы. 30 казаков быстро развернулись и пошли в обход фланга. Солдаты отступают, и отряд Краснова подходит к Царскому. После переговоров часть солдат согласилась разоружиться, а те, что попытались напасть на казаков, были обращены в бегство и рассеяны несколькими шрапнелями. В то время как толпа солдат бросилась штурмовать отходящие в Петроград составы, енисейцы небольшими группами вошли в улицы города и вновь принялись разоружать деморализованных солдат гарнизона. За ними последовали прочие части корпуса.
Выполнив свой долг до конца, енисейцы оставили фронт по демобилизации. По воспоминанию атамана Тялшинского, ген. Краснов на прощанье поблагодарил казаков за службу и сказал, «что расстаётся с ними, как с дорогими, близкими его сердцу, русскими людьми».

Между тем, в Сибири жизнь шла своим чередом. После Февраля здесь начинались важные для казаков перемены. В мае состоялся 1-й съезд Енисейского «свободного» казачества. В 1917 году в политических симпатиях енисейцев доминировали эсэры. Поэтому по общеполитическим вопросам резолюции съезда носили эсэровский характер. Делегаты приветствовали крушение самодержавия, высказались за доверие Временному правительству и Советам; за федеративное устройство России и автономию Сибири (вопрос оставлен на решение Учредительным собранием); за продолжение войны, но «без захватов и контрибуций». Но главным было решение об образовании Енисейского казачьего войска. Казаки направили своего делегата в Совет Союза Казачьих войск, который признал Енисейское казачье войско полноправным членом Союза.
В сентябре 1917 на 2-м съезде Енисейского казачества атаманом Войска был избран хорунжий А.А. Сотников. Потомственный казак, сын известного на Севере состоятельного купца, офицер военного времени, а до призыва томский студент – геолог, Сотников был партийным эсэром. В 17-м году он, как и многие его сотоварищи по партии делал бурную карьеру. Кроме атаманства он в это время успел побывать членом Енисейского губисполкома, председателем Красноярского гарнизонного Совета, комиссаром и начальником гарнизона на железнодорожной станции Красноярск. Приказом командующего Иркутским военным округом подполковника Краковецкого он в звании хорунжего был назначен на должность командира казачьего дивизиона.
Накануне своей трагической гибели Енисейское казачество переживало явный подъём. Среди енисейских казаков не было и речи о добровольном расказачивании. Казаки обрели войсковой статус (хотя ещё и не утверждённый Временным правительством), сформировали органы самоуправления. Чтобы усилить свои позиции в регионе, енисейские казаки принялись за активное пополнение своих рядов, - в основном за счёт крепких крестьян-сторожилов, охотно принимали офицеров (своих у енисейцев почти не было), принимали также зажиточных инородцев-хакасов. Если в 1915 году численность казачьего населения Енисейской губернии составляла около 7300 человек, то по данным всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 года она превысила 14 тысяч. Таким образом, в 17-м году численность енисейского казачества выросла почти вдвое.
Малочисленное енисейское казачество не имело собственной территории, повсюду жило бок о бок с крестьянами. Совместное землепользование приводило к постоянным конфликтам. Крестьяне, особенно столыпинские переселенцы-новосёлы, с завистью поглядывали на казачьи земли. И в самом деле, кое-где разница в обеспечении землёй была очень большой: например, в станице Каратуз крестьяне имели на мужскую душу только три с половиной десятины, в то время как казаки – 40 десятин. Казаки готовы были уступить крестьянам часть своих земель, но понятно, что это не решало всех проблем. Тем паче, что даже вся казачья земля вряд ли удовлетворила бы аппетиты крестьянской бедноты. В связи с этим среди казаков появилось стремление к обретению собственной войсковой области и стягиванию туда казачьего населения, разбросанного по огромной территории Енисейского края. Позднее эти стремления отольются в определённые планы, которым не суждено было осуществиться.

До октября отношения казачества и Совета были хотя и насторожённые, но мирные. Большевицкий переворот резко изменил ситуацию. Казаки на общем собрании дивизиона и Войскового правления осудили захват власти большевиками и высказались за признание власти Енисейского губернского комитета общественных организаций. Но сила была на стороне большевиков, и 10 ноября Комитет был ликвидирован.
В тревожные декабрьские дни 1917-го прибыли в Красноярск казаки-фронтовики. Дорога домой выдалась для них нелёгкой. Большевики всюду стремились к разоружению возвращавшихся с фронта казаков. Большевиками был пущен клеветнический провокационный слух, что при разоружении матросов в Царском Селе, казаки, якобы, привязывали пленных к колёсам вагонов и пускали поезда. Чтобы вернуться на родину с оружием в руках, как и подобает казаку, приходилось действовать не менее решительно, чем в походе на Петроград. Не раз только угроза применения оружия двигала вперёд эшелон. В Екатеринбурге состав поставили на отстой. Разведка енисейцев проведала, что красногвардейцы готовят их разоружение. Пришлось применить крутые меры, - офицер с казаками пришёл в кабинет начальника станции и приставил к его голове наган. В результате, через 5 минут эшелон двинулся в путь. И так до самого Красноярска.
В это время большевики готовились к разоружению Енисейского дивизиона, укомплектованного молодыми, необстрелянными казаками. Прибытие фронтовиков заставило их отложить свои планы, большевики на время затаились.
Торжественная встреча состоялась на вокзале. Молодой дивизион встретил своих старших братьев – фронтовиков в конном строю. А фронтовики, в полном порядке, сделали высадку и в походной колонне подошли к молодым. После команды «Вольно» пошли объятия, поцелуи, распросы…С лихими песнями старые и молодые казаки проследовали по улицам города в свои казармы.
Радость встречи с близкими людьми, долгожданный отдых в родных стенах будут недолги. Надвигалась Гражданская война…