منگل، 5 جون، 2012 12:03

Cossacks کے طور پر نے خود pastors منتخب

مواد کا اندازہ
(0 ووٹ)

گزشتہ صدی کی پیدائش. (اب سے پہلے آخری).

گاؤں میں گھر پر، گریگوری رہتے تھے، جیسے تمام کسانوں رہتے ہیں: plowing بوائی،، معیشت کی تلاش میں، اور ایک اچھا آدمی تھا. لیکن اشارہ سال آیا، اور وہ دوسرے ہم وطن کے ساتھ ڈان میں موسم سرما کے لئے گئے تھے - کام کے لیے دیکھو.

ہے چونکہ گریگوری ایک اچھا اور اچھی طرح لکھنا پڑھنا تھا، اور کیونکہ ایک ہی وقت میں، اس نے گاؤں، Cossacks آیا، کہ وہ شخص میں پرانا مومنوں کی ضرورت ہے، وہ نہیں، ملازمین اور مبلغین کی خدمات حاصل کیا گیا تھا. اور گریگوری نے دس سال کے لئے اس کی پوزیشن میں خدمات انجام دیں. لوگ سب جانتے ہیں، کے ساتھ تمام پجاری پرانے رہتے تھے آدمی کے ساتھ دوستی میں ایک مقامی امن، اور چپ کے بیٹے کے طور پر درج ہے.

اور وقت آیا، وہ ایک پرانے پجاری کا انتقال. چرچ میں جمع Cossacks، کپڑے، ایک پادری جن کے کرنے کا انتخاب کس طرح ہونے کا فیصلہ کیا گیا تھا. اور ہم گریگوری کے سب سے پوچھنا کرنے کا فیصلہ کیا.

انہوں نے اسے فون کیا، کہنے لگے: - ہم آپ سے محبت کرتا ہوں، یہاں پر ہے کہ کس طرح subtleties جاننا - Cossacks بھیک مانگتے. اور آپ dyuzha کرنے کے لئے استعمال کیا گیا. کی ضرورت ہے اور آپ ہمیں جانتے ہیں، ہمارے naskroz دیکھ. ہمیں مزید کیا ضرورت ہے؟ آخر میں کتنے سالوں سے آپ رہتے ہیں. جیسے ایک ماں ہے. ایک لفظ ...، میرے دوست

گریگوری اور بھی اندازہ لگایا تھا کہ وہ ایک پنڈت جی سے پوچھنا ہو گا، لیکن جب اسے بتایا کہ وہ یہ نہیں پتہ میں کیا کروں، کیا کہنا ہے. وہ اور اس طرح ہے، اور ایک پادری نہیں بننا چاہتا ہوں. جو بھی تھا، نئی اور نا واقف ہے - یہ یہ ضروری ہے اس کے لئے استعمال کرنے کے لیے، ان کی زندگی کو تبدیل کرنے کے لئے ضروری ہے. اور گریگوری ترک کر دیا گیا.

- نہیں، - وہ کہتے ہیں کہ - تم بوڑھے ہو، آپ کو بہتر نہیں مجھ سے پوچھنا چاہتے ہیں. کس طرح مجھ سے باہر پاپ؟ نوجوان پجاری ہونا ہے، مجھے فری اسٹائل کو رہنے کے لئے چاہتے ہیں. اور خوشی ہو - وہ کہتے ہیں کہ - تم نے میری ساری خوشی ہے کہ دل کے ساتھ اس میں خدمت، لیکن مجھ سے نہیں ہو سکتا، نہیں جیسا کہ میں ایک پادری ہوں. میں اس پر، میں نے بہت سے کھیت پڑے گا. نہیں، براہ مہربانی خدا، آپ کا شکریہ، کسی کی تلاش میں، اور مجھے اور آپ کو استعمال کرتے ہیں، مجھ سے، مبلغین ہے، اور یہ کافی میری برداشت کر رہا ہے ...

ہم کون لگ رہی ہو، تو پھر ہم؟ آواز پکارا. ہمارے لئے کون آئے گا، ہمارے، آپ کو پتہ ہے کیا، چھوٹی سی غریب،. ایک اجنبی، اور آپ رہتے ہیں، نہیں اور آپ کر سکتے ہیں ہمارا. یاد رکھیں جو آپ کی مدد کی تو، جو تم لوگوں کے مبلغین کے لئے لایا تھا! ..

یہ کچھ نہیں ہو گا - کوئی الفاظ - گریگوری، نے کہا. جیسا کہ ایک پادری، لیکن ڈراونا، اس کا کیا ہے کے طور پر پادری،. کافی معاملہ - ایک نام پجاری. آپ سب کے لیے خدا کے سامنے جواب کی وجہ سے دے گا ... نہیں، تم نے مجھے بھگوان کے لئے oslobonite!

اور ڈرو نہیں، Grisha! - پرانی Cossack Kuzma نے کہا ہے کہ، اور عادت اس کی بھوری رنگ مونچھيں پھیل گیا ہے - آپ کو شرم نہیں ہوگا! ڈراونا کیا ہے؟ ہم Kars پر تھے، اور پھر واپس آئے زندہ ہے.

Дед Кузьма был кавказский служака и любил во всяком разговоре про войну вспомянуть. Он поднял руку вверх, щелкнул пальцами и громко крикнул: - Раз, два, три - заряжай и пли! Все рассмеялись. - Мы за то и выбираем тебя, - заговорил чернявый рябой казак в мундире. - Мы за то и выбираем тебя, что ты человек дюжа хороший. Уважаешь всем, помогаешь, грубого слова от тебя никто не слыхал и пить - не пьешь. А чего тут страшного? Ум в тебе есть, как и быть должно. Писание лучше всех нас знаешь, газеты даже читаешь. Не отказывайся, кум! Чего уж там... Коли ежели, первый в ноги тебе поклонюсь, - на, вот!..

اور Cossack، حقیقت میں، زمین پر جھکا، اور اس کے اور ہر چیز کی پوجا کی.

گریگوری نرم شفقت سے، ایک آدمی تھا. دیکھ کر کہ ان کا دخش، وہ ٹوٹ گیا اور رونے لگا. اس کے کسان دل Wrung.

- نہیں کیا، ایسا نہیں کرتے تو نیچے رکوع - انہوں نے اپنے ہاتھ waved، واپس قدم رکھ. - آپ کیا کر رہے ہیں؟ ٹھیک ہے، ٹھیک ہے، ٹھیک ہے، میں مانتا ہوں، صرف مجھے جانے دو، میں اسے گھر پر بات ختم کروں گا ...

براہ مہربانی، ہمیں چھوڑ کر نہیں ہے، بھائی! - کچھ آوازیں سنی.

گریگوری نے اس گھر آیا اور سارا دن ایک بیمار شخص کی طرح چلتا تھا،. شام میں صرف وہ اپنی بیوی کو بلایا اور کہا: - وہ کیا Maryushka ہے. ایک پجاری کی بیوی بننا چاہتا ہوں؟ A؟ میرا نام یاجکوں میں. - میں نہیں ... میں Grisha جانتے - Maryushka کے نے کہا کہ. - مجھے شرم آتی ہے کسی نہ کسی طرح ہوں، اچانک، اور بغیر کسی ظاہری وجہ کے لئے ... ماں، ہا، ہا، ہا! - وہ ہنستے تھے - اس کی ماں بی بی مریم، ان کی ماں مریم، ہا ہا ہا! تم کس طرح کر رہے ہو تو بلا مجھ سے بن.

اور تم ہنسنا نہیں کرتے - گریگوری نے کہا کہ. - کیا آپ ہںس رہے ہو تم بیوکوف طرح ہو؟ ہم اس کے بارے میں سنجیدگی سے بات کرنے کی ضرورت ہے، لیکن اس کے دانت ننگے کرنے کے لئے کچھ نہیں.

جی ہاں ... مجھے کچھ بھی نہیں ... میں ہنسو نہیں ... میں، جیسا کہ تم چاہتے ہو ...

اور انہوں نے تمام رات بات کی تھی، ہر چیز پر بحث، زندگی جیسے ہو جائے گا کی طرح اپنے خاندان کو حیران جب وہ سیکھنے. پورے گاؤں ahnet. نے "Grisha، اور پھر Grisha، تو، کا کہنا ہے کہ، ایک پادری نے اس waved، آہ، جی ہاں، Grisha. مردوں اور یاجکوں سے براہ راست. میں سے ویسے، گریگوری M.! ... "

پھر گریگوری کے لئے بھیجا صبح میں، اور پھر، کل کی طرح، بھیک مانگ شروع کر دیا. اور جب انہوں نے کہا کہ وہ اتفاق کرتے ہوئے کہا کہ میں آپ کی خدمت کروں گا، چلتے ہیں، ایک آنندپورن شور ملا.

، میرے پیارے، تم ہمارے ہو، میرے عزیز! - بوڑھی عورت اور ایک خاموش چللایا.

اور سب لوگوں گریگوری میں ایک پادری کے طور پر دیکھا،. اور کوئی تعجب ہے کہ بشپ سے پہلے ایک بوڑھی عورت نے انہیں ایک پادری کہا جاتا ہے، بشپ سے پہلے، "وقف" اسے اس عہدے پر.

اس وقت کی بشپ شہر میں رہتے تھے، اور گاؤں پر خانقاہ میں. جب Cossacks ان کا انتخاب کیا ایک سے اس کے پاس آیا، انہوں نے کہا کہ گریگوری کے بارے میں پہلے سنا تھا، اور جانتا ہے کہ وہ ایک اچھا آدمی ہے. پھر وہ Cossacks کو حکم دیا کہ وہ گھر جانے کے لئے، اور دو ہفتوں کے بعد میں انہوں نے اپنے نئے پنڈت جی کے لئے واپس آنے کے لئے. اور بوڑھے آدمی کو چھوڑ دیا ہے. تین دن بعد گریگری نے ایک آدمی کو نہ صرف ایک formless گریگوری پجاری تھا.

ان کی روانگی سے قبل تمام وقت نے وہ بشپ گھر میں رہتے تھے. انہوں نے ایک کے طور پر دھوپ دوپدان کے طور پر بڑے پیمانے پر خدمت کرنے کی حکمرانی کی خدمت کے طور پر تعلیم حاصل کی.

ایک بار بھگوان نے اسے اس کے کمرے میں طلب کیا اور Cossacks اور کسانوں کے بارے میں بات کر کے درمیان میں چلا گیا. بشپ Cossack تھا، بھی ایک کاکیشین پروموشنل.

آپ، گریگوری، مجھے ساری حقیقت بتا - انہوں نے کہا کہ. - میں نے صرف حقیقت سے محبت کرتا ہوں. اب آپ میرے روحانی بھائی ہو، اور تم پر عہدے مجھ طور پر ایک ہی ہے. صرف میں نے تم لوگوں کے خلاف ایک پجاری، اور آپ کے اور میرے جیسے باقی سب کچھ لگا سکتے ہیں ...

جب بشپ گریگوری نے اپنی ساری زندگی، ان کے تمام اعمال، تمام خیالات کو بتایا کہ انہوں نے کھڑے ہو، اس پر واک آؤٹ کیا اور اسے چوما.

-میں دیکھ رہا ہوں، - یہوا نے کہا - کہ تمہیں ایک براہ راست آدمی ہو، اور آپ کو ایک دھوکہ میں نہیں ہیں ... perturbation lestovku سامان اور زمین کے چالیس دخش - یہاں ایک اور امتحان ہے. خدا آپ کا بھلا کرے، ٹھیک ہے آگے جاؤ! ...

Григорий посмотрел на лестовку, на архиерея и молча стал молиться, пот так и лил с него. А когда поклоны кончились, епископ опять подошел к нему, взял его за руку и сказал: - Ты прости меня, Христа-ради, не гневайся на старика. Это я не в наказание заставил тебя. У меня все так, каждый поп по сорок кладет. Он молится, а я смотрю на него, думаю, разгадываю, что он за человек такой... Иной губы кусать начнет, будто засмеяться, али обидеться хочет. Спрашивает, за что, да почему, да чем провинился и все такое прочее. А иной так же вот, как и ты, со смирением и без ропота несет данную ему заповедь и в душе своей никакого зла не имеет... То ли еще будет в жизни твоей, Григорий! Не скоро ведь кончится она, жизнь-то бренная, - всего увидишь: хорошего и дурного...

بشپ کے آخری الفاظ بھی ایک عجیب جوش و خروش میں خطاب کیا. پھر وہ اچانک staggered، آگے اور گریگری کے حیرت کرنے کے لئے lurched، اس کے پاؤں پر سامنے جھک جاتے ہیں،

-Я всем так, всем так, - чуть слышно прошептал владыка, тяжело подымаясь с земли. - Я каждому так кланяюсь... Для того и живем мы на свете, чтобы примером своим людей учить. Пусть он маленький, незаметный... а ты и его приласкай, ободри, и его не гнушайся, и от него не отворачивайся. Тоже ведь образ Божий, такой же человек, брат твой... Он на тебя зло мыслит, а ты ему ласковое слово скажи, зло-то и выскочит, правду говорю. А где незлобие, там и любовь, а где любовь, там и Бог !..

Архиерей помолчал немного и сказал: - Вижу, сын мой, что будешь ты добрым пастырем, не наемником. Вижу глазами своими старческими, а глаза у старых людей далеко видят. Много я пережил, перевидал всего и знаю, у кого что на сердце есть. Другой в попы только затем и идет, чтобы батюшкой его называли, кланялись ему, сытно кормили... Думает, вся-то суть жизни в этом зиждется... Нет, Григорий, я не на то благословляю тебя. Ты на страдания или, на борьбу с неправдою за .венцом Христовым иди, хоть и больно колючий он, венец - от терновый, до крови саднит... Дети они твои теперь. Вот ты и смотри, береги их, сторожи, как бы кто не погиб, не утонул в море житейском, как бы кто не отчаялся... Ты крест - от свой выше подымай. Не думай, что его на грудь только для красы вешают... Ты не хвались им, как наградою или отличием... Помни, кого распяли на нем... Правду Божию распяли... А ты выше подымай его, чтобы все видели, чтобы и те, видели, кто во тьме ходит, кто опустился на дно, и, глядя на него, забывали бы невзгоды свои... А коли что, если не достанет силы в тебе, ко мне гряди. Я - старший брат твой, всегда советом своим помогу тебе. Одному-то трудно на свете жить, тяжело одному бороться с неправдою...

گریگوری نے سب خاموشی سے سنا. قسم کی وہ توقع نہیں تھی کے کچھ نہیں ہے. بشپ کی سادگی کی طرف سے وہ بہت حیران ہوا تھا. وہ کبھی نہیں اس کے دماغ میں بشپ کرنے کے لئے نہیں تھی، ایسے انسان، اور گدی ٹانگوں میں سامنے جھک جاتے ہیں، نے اسے چوما، جسے اس کے بھائی ... اور پھر جیسے اس کا دل ڈوب گیا، اور پھر اگر وہ خوشی کے آنسو رونے لگا.

اس کے بجائے، اپنے ہی والد صاحب نے مجھے ایک باپ ہو ... - انہوں نے sobbed، ان کی وسیع چہرہ چھپانا.

دو دن کی روانگی سے قبل، گریگوری دوبارہ بشپ کو طلب کیا.

-Ну, что, собираешься ? - спросил владыка. - Поезжай, поезжай с Богом. Только помни, что я тогда говорил тебе. А ежели письмо какое вздумаешь, прямо ко мне пиши: между нами епископами и священниками не должно быть посредников. Откровенно все говори, не бойся... А призвал я тебя вот зачем, хочу рассказать тебе повесть одну... хорошая повесть, недавно прочитал ее. Садись вон там над печкой, а я огонек вздую. Не люблю темноты, окаянный...

Владыка зажег лампочку, сел на кровать против Григория и начал рассказ свой. - Это было давно, давно... Жил на свете старец один прозорливый. И пришли к нему раз два священника. Один, вот как ты, здоровый такой, плечистый. Одежа на нем плохонькая, крестьянская, на ногах лаптишки обуты. А другой пониже, чистенький, дряхленький. Одежда белая, сапоги новые - все с иголочки... ноготки розовые... Первый и говорит: « Отче, помолись за меня, ибо аз вельми грешен есть перед Очами Его. Никогда о себе не молюсь, посты не соблюдаю, правила не держу... только и дел моих перед Ним - все о людях хлопочу, говорю им, помогаю. Имения у меня никакого нет... Скажи, старче, куда путь мой лежит - на спасение или на погибель»?

Подошел и другой священник, тоже стал каяться: « Я, говорит, авва, все заповеди исполняю и посты соблюдаю, и молюсь, часто даже ночью молюсь и правило, положенное нам иереям, не пропускаю... только одно сомнение есть в душе моей - некогда мне народ свой учить. Когда, когда придётся побывать с ними, с людьми-то. И сомнение это недавно запало в сердце мое. А прежде я так думал: Чего мне о них беспокоиться? Каждый сам за себя отвечать будет. Пусть их, как знают, так и живут. Что попросят, сделаю - окрещу, повенчаю, отпою... Всех не научишь... Вот что думал я раньше. А теперь пришел к тебе, Божий человек, открой мне, куда лежит путь мой - на спасение или на погибель? »

کیا تم نے اپنے sagacious بوڑھا آدمی نہیں جواب، دوسرے دن ہی کہا تھا کہ آنے والے ...

Пришли они на другой день, а пустынник и говорит им: « Слушайте, дети мои, этою ночью видел я страшный сон... и вас обоих видел... Пришли вы будто бы к Богу на суд и пришли не одни, а со всеми людьми своими, и сказали Ему то, что сказали мне. И простил Он вас всех, послал в обитель светлую. И выросли, будто у вас крылья, и полетели вы... Только встречается вам на дороге река. Огонь горит, смола кипит. И нельзя будто миновать ее, уж больно велика она. И полетели вы через реку эту самую. Ты (указал старец на первого) сразу же опалил свои крылышки и падать стал, видно, грехи не пускали тебя. Падаешь, падаешь - прямо в огонь... Но не дали совсем упасть тебе. Кинулись все люди, которых учил ты при жизни своей, кинулись и вынесли тебя. Их много, а ты один, и легко им было донести тебя, опаленного, на берег райский... а там и путь кончился.

А ты (указал старец на второго) не опалил крылья свои и летел выше всех. Но люди твои, которых не учил ты при жизни своей, они по одному стали падать в смолу горящую. И разгорелось пламя сильнее прежнего. Стал ты кидаться во все стороны, стал пытаться спасти погибающих, да где уж, поздно. Нет там спасения. И не под силу тебе одному спасти их. Хотел было ты улететь, но они, опаленные, не пустили тебя. И упал ты с ними в геену огненную »...

تو شنکراچاری نے کہا، اور اس کے سیل میں چلا گیا.

- Понял ли, Григорий, притчу сию? Сам видишь, как лучше. А дела много предстоит тебе. Народ все ниже падает... Развратников разных развелось бесчисленное множество... Пьянство беспросыпное... Безверие, бессилие, самоубийства частые... живут, словно скоты какие, ни о чем духовном не думают. Деньгами дышат, и деньгами душат и убивают друг друга. Шпионов всяких - и не перечесть. Да, тяжелое время досталось нам. Никто не хочет вспомнить дорогие слова - не хлебом одним будет жить человек »... Не затем мы живем, чтобы деньгу скопить, чтобы сытно поесть, чтобы больше поспать... Это звериная жизнь. Да, тяжелое время ! И ты, Григорий, не на покой иди, на войну со злом иди. Не давай ему, злу-то, людей твоих губить. А теперь, Бог благословит, поезжай домой и помни, что не в том суть, как службу править, какую ризу надевать, как по церкви ходить, а в том, как на свете с пользой для ближнего прожить. Вот в чем суть нашей жизни! ». И уехал Григорий домой.

Священник из него, действительно, вышел хороший, только недолго пришлось ему послужить с прежним епископом. Умер старый владыка, и все пошло по-новому, по-модному. Архиерей, которому поручили епархию, разослал всем попам строгую бумагу, чтобы никто - ни мирянин, ни священники не смели ничего писать прямо ему, а чтобы писали и посылали все через благочинного. Приказал также, чтобы люди выбирали себе попов не тех, кого им хочется, а тех, кого благочинный укажет и кого он, архиерей признает достойным. Много и другого ввел новый архиерей. И всем стало видно, что владыка хочет переделать все по своему, как ему выгодней. А так как архиерей этот жил в самом большом городе и имел самую большую епархию, то и другие епископы, глядя па него, стали делать то же, что и он. И загордился новый архиерей. Задумал взять в свои руки всю власть, а себя назвать самым высоким чином. А чтобы скорей добиться этого, он разными средствами стал выживать тех, кто шел против него. Собирал соборы, судил, разбирал, осуждал... И пошла через это новая жизнь... Модная, роскошная... Все заблестело золотом... Приедет епископ в приход и старается убранством своим внушить людям почтение к себе. А для того, чтобы угодить старикам, скажет проповедь о вреде брадобрития, о не почитании старших младшими, о власти епископа, о том, как должны бояться его, во всем слушаться... И не стало на свете прежнего церковного духа, свободного, многообразного, сильного. Шаг за шагом скрывался он, перерождался в новые формы, шел все дальше и дальше вперед по ложному пути, по торной дорожке вслед за другими казенными религиями. И некому стало защищать свободных людей, некому вырвать их из железных когтей грядущего духовного самодержавия.

آپ کو مضبوط کہاں ہیں؟

A. Bystrov
  ماخذ: کے جسم obschekazachey میگزین علاقہ »123 № عزیز نے سوچا". جولائی اگست 1976 ء ناشر: ڈان Cossack فوج کی ایسوسی ایشن. 230، Av.dela کی DivisionLeclerc، میں 95 Montmorency، فرانس. پی پی. 2-3.
پڑھیں 85 وقت آخری منگل، 5 جون کو نظر ثانی شدہ، 2012 14:58
اس زمرے میں دیگر مصنوعات: آرتھوڈوکس عیسائیت Cossacks کے ایمان.
ایک تبصرہ چھوڑ کرنے کے قابل ہو سائن ان کریں